под едва ли скрываемую ухмылку темного демиурга. Я на ходу переплетал хвост, Ранна разглаживала руками помявшееся во время поцелуя платье.

— Ты быстро принял решение, — протянул Данион.

— Успел рассказать Ранне суть нашего разговора? — спросил я, присаживаясь в кресло рядом. Девушка заняла свое место и внимательно следила за нашей словесной перепалкой.

— Да. Твой выбор? — спросил он.

— Я оставлю воспоминания, — помедлив, ответил ему.

— Уверен?

— Я справлюсь.

Демиург довольно кивнул, но через мгновение собрался и без шуток в голосе сообщил:

— Флоранну исключили из Совета.

— Данион! — воскликнула богиня, нервно переводя взгляд с него на меня и обратно.

— Я не обещал, что не буду рассказывать ему. Лисандр должен знать, — без какой-либо вины в голосе произнес он.

— В каком смысле «исключили»? — пристально смотря на темного, спросил я, — В чем причина?

— Их две. Одна вытекла из другой, — сказал он, посмотрев на девушку, что сейчас взволновано прожигала его взглядом, — Флоранна не заметила в своем мире рождение демиурга. Тебя. Так как ни она, ни ты не признались, что оба были в курсе всей ситуации и вместе работали над спасением мира, Совет посчитал, что способности Ранны начали угасать. Незримый провел анализ ее нитей и искры и вынес на обсуждение информацию о том, что источник перешел из третьего плюс уровня в третий минус. Это значит…

— Я знаю, что значат эти цифры, — хмуро сказал я.

Плюс и минус. Переходные стадии. Если силы демиурга идут на возвышение и есть возможность повысить уровень искры, то к его источнику приписывается значение плюса. В противном случае, когда демиург по какой-либо причине теряет свою силу, ставят минус.

— В Совет допускаются только стабильные демиурги третьего уровня и выше, — продолжил он, — Поэтому было решено временно отстранить Флоранну от деятельности Совета.

— В таком случае в Совете остаются шес-с-стеро. Незримый, Кесеотиос, Эрайон, Оиши, Михаэль и ты, — стараясь держать эмоции под контролем, произнес я, — Кесеотиос и Эрайон поддержат Незримого по любому вопросу. Оиши слишком неустойчивый. Он может занять как нашу сторону, так и сторону противника. С уходом Ранны он не решиться вступать в противостояние три на три. Вы с Михаэлем теперь в меньшинстве.

— Я бы не сказал, что Оиши переметнется на их сторону так быстро, — протянул со странной интонацией темный.

Я вопросительно посмотрел на него.

— Есть… кое-что. Благодаря этому я смогу какое-то время удерживать его близь нас, — и он посмотрел на Ранну, которая отчего-то избегала взгляда с нами, — Я бы так и поступил, но считаю, что здесь решение должны принять вы оба, — и демиург замолчал, давая девушке самой все рассказать.

Богиня какое-то время смотрела в сторону, а потом перевела на меня взгляд полный сожаления и тихо заговорила:

— После твоей смерти… Оиши заметил, что я все реже появляюсь на собраниях. Он понял, что мне тяжело и какое-то время был рядом. Передавал, что происходит на Советах, давал мне выговориться и отвлекал от скорбных мыслей. Когда мне стало легче, он продолжал поддерживать меня. Пару лет назад он предложил связать наши искры. Я… не дала ему ответа, сказав, что мне нужно время. И он все еще… ждет его, — богиня посмотрела на свои руки, лежавшие на коленях и сжимающие платье, а потом вскинула голову и громче сказала, — Я хотела сказать ему, что ничего не выйдет, когда узнала, что ты вернулся. Но Данион попросил повременить с этим, чтобы не потерять союзника.

Я смотрел на Ранну и не понимал, что должен чувствовать. Смесь гнева, разочарования и в то же время понимания и сочувствия захватила мое сердце. Осознание того, что я умер тогда для всех, пришло ко мне всего несколько дней назад. Для остальных же и для богини прошло больше двадцати лет. Двадцать лет с того момента, когда Ранна видела, как Незримый проткнул меня своей рукой и иссушил всю энергию и душу на ее глазах.

Хотелось выпроводить Даниона отсюда прямо сейчас. Остаться с Ранной и потребовать рассказать все. Как этот водный тип поддерживал и успокаивал ее. О чем они разговаривали. Все до последней детали.

Я прикрыл глаза, сдерживая вырывающийся огонь.

«Я должен быть благодарен Оиши, что он не позволил Ранне сломаться. Он оказался рядом, когда меня не было. А я в свою очередь заставил ее страдать и позволил увидеть свою смерть, зная, что она этого не перенесет. Возникает вопрос: имею ли я права сейчас настаивать на том, чтобы она была моей? Эти двенадцать эриданских месяцев ничто по сравнению с тем, как я вел себя с ней раньше. Тем более, если это поможет спасти ее мир и вернуть место девушки в совете…»

Я открыл глаза и, мимолетно взглянув на богиню, обратился к Даниону:

— Используй его привязанность, пока Ранна не вернет себе стабильный третий уровень.

— Это может потребовать участия Флоранны, — сказал он, явно намекая на их особые отношения.

— Я не против, — коротко ответил ему.

Что-то с глухим звуком упало на пол. Я перевел взгляд к источнику звука и заметил упавшую с кресла девушки книгу. Богиня вскочила, смотря на меня полными слез глазами.

— Да вы! ВЫ!!! — хватая ртом воздух, прокричала она, — Да как вы!..

— Ранна? — позвал я ее, не понимая подобной реакции.

— Уходите! Оба! Я не собираюсь в этом участвовать!

Девушка метнулась к неприметной двери в противоположной стороне от входа в кабинет. Послышался щелчок замка. Мы с Данионом переглянулись. Он поднялся с кресла, посмотрел на дверь, за которой скрылась богиня и сказал:

— Я постараюсь не прибегать к крайностям, — приставив пальцы левой руки к солнечному сплетению, он попрощался и покинул дом.

Я встал следом, но направился к комнате, в которой сейчас сидела девушка. Услышав за дверью всхлипы, я приложил руку к двери и мягко позвал:

— Ранна.

Звуки прекратились, но дверь мне никто не открыл. Я сделал еще одну попытку.

— Ранна, поговори со мной. Я не понимаю твоей реакции, — тишина была мне ответом, — Знаешь… эмпатия у фениксов не развита так же, как у дриад, — решил я использовать фразу, которая промелькнула в моем недавнем видении из прошлого.

Послышался шорох. Щелчок. Ручка двери медленно повернулась. Дверь совсем немного приоткрылась. Я сместил руку, просунул ее в проем и, взявшись за угол, потянул дверь на себя, чтобы девушка не смогла захлопнуть ее.

Прямо передо мной стояла богиня, по щекам которой стекали слезы. Мое сердце сжалось.

— Ты правда не понимаешь? — дрожащим голосом спросила она.

Я, не отрывая взгляда, качнул головой.

— Ты разрешил Даниону использовать это не из-за того, что Оиши и